Три кирпича на грудь меня чуть прибило, под выстрелами пушки сердце биться не хотело, тело двигать не могло, по голове веслом - размытая картина, но я дышу всем назло. Меня били ногами так, что б я не мог встать, какое там дышать, я даже не мог простонать. Один сукин сын вколол в мою ногу шило, просто так, ему ништяк увидеть кровь по колено. Я полз как змея, рассматривая злые рыла, убитая одна скотина плюнуть на меня посмела. Сжимаясь в комок, теряя мысленный контроль, я вылетел из тела пулей, наблюдая за собой. Запоминая интонацию, структуру, слова, я из последних сил небесных вернулся в себя, и только громкий смех этих грязных козлов в памяти запечатлел начало войны без слов, начало войны без слов.
Три месяца спустя, остыла голова, я вышел из больницы на дворе была уже весна. Мой друг мне помог найти адреса. Изучив от начала и до конца, узнав их имена, я приступил к делу, хотя ещё болело тело, страшная месть мною овладела. Во мне кипело, как в тот тёмный вечер, когда меня четыре быка хотели покалечить: один любил шикарные автомобили, его случайно в гараже придавило; второй сидел на ЛСД и героине, врачи поставили диагноз - передоз в теле; третий впервые решил прыгнуть с парашюта, он не раскрылся, как в злом анекдоте; четвёртый понял в чём дело и удрал, из города на долгие года без вести пропал. Я в грудь не бил, мол, я отомстил, я просто напомнил - дерись один на один. И никогда не плюй в разбитое лицо, даже если превосходство четыре против одного, четыре против одного.